Блог
Главная » 2018 Январь 16 » О ереси царебожия и должны ли мы каяться? Часть 119:48 О ереси царебожия и должны ли мы каяться? Часть 1 |
|
Видеоверсия статьи. Приведённый ниже текст содержит изменения и дополнения. О ереси царебожия и должны ли мы каяться?
Зачем вы употребляете в земле Израилевой эту пословицу, говоря:
«отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина»? (Иез. 18:2).
Царебожие – учение о сакральной, искупительной жертве царя Николая II за грех русского народа, выразившегося в нарушении народом соборной клятвы верности дому Романовых в 1613 году.
Чтобы понять ошибочность этих взглядов, для начала давайте разберём, кто такие Романовы, как взошли они на престол и была ли клятва? Мы будем поэтапно выстраивать картину нашей истории, пытаясь проанализировать, как получилось, что царизм стал не угоден народу, каково было действительное участие простых людей в свержении монархии и так ли уж виноват был этот народ перед царём, страной и грядущими поколениями?
Считается, что предки Романовых – выходцы из Пруссии. Возвышение будущих Романовых началось в ХVI веке, когда одна из представительниц этого старинного боярского рода стала женой Ивана Грозного. К началу ХVII века будущий Патриарх и отец первого царя из династии Романовых, Фёдор Никитич, не только оформился, как старший в роду, но, как считают ряд историков, вместе со своей роднёй затеял очень опасную и не менее многообещающую политическую авантюру, возглавив по сути пятую колонну того времени в лице прозападного олигархического клана, заметно поредевшего и ослабленного после опричниных чисток.
В 1600 году Фёдором Никитичем была предпринята попытка захвата власти, для чего рядом с Кремлём на Варварке (подворье Романовых) Фёдор Никитич стал собирать дворян и боевых холопов со своих вотчин. Однако заговор обнаружили, по лагерю нанесли превентивный удар. Несколько сотен стрельцов атаковали подворье, Романовы были арестованы, а Фёдора Никитича подстригли в монахи с именем Филарет и сослали в Антониево-Сийский монастырь.
Впрочем, в изложении романовской версии истории государства Российского, прилежно составленной Н.М. Карамзиным данные события описываются не иначе, как поклёп на «невинных страдальцев», ставших жертвой «Борисова ожесточения и бесстыдства», в результате чего «пала на миллионы людей казнь страшная: весною, в 1601 году, небо омрачилось густою тьмою, и дожди лили в течение десяти недель непрестанно так, что жители сельские пришли в ужас: не могли ничем заниматься, ни косить, ни жать; а 15 Августа жестокий мороз повредил, как зеленому хлебу, так и всем плодам незрелым». Как видим, русский народ «согрешил» против Романовых ещё до их избрания на престол и уже тогда был наказан.
Новый взлёт Романовых начался с эпохи смуты и польско-литовской интервенции на Московское государство. Имеются основания полагать, что бывший романовский холоп Григорий Отрепьев (будущий Лжедмитрий I), ещё в 1600 году во время встречи Фёдора Никитича с польским посланником Сапегой планировался ими в качестве самозванца на Московский престол. В частности, версия причастности Романовых к воцарению Лжедмитрия высказывалась академиками Ключевским, Соловьёвым, профессором Пыжиковым и другими историками. В июне 1605 года Отрепьев въехал в Москву и начал реабилитацию опальной знати, в том числе своих бывших покровителей. Филарет был освобожден из монастырского заточения и возведён в сан митрополита Ростовского, его малолетний сын Михаил произведён в стольники при дворе Лжедмитрия I, а все останки погибших Романовых по приказу польского ставленника были торжественно перезахоронены в Москве. Особенно следует отметить, что самозванец открыто и всенародно назвал условием прибытия в Москву смерть царя Фёдора и оно было выполнено. Царь был задушен вместе со своей матерью, которую, будучи безоружным, пытался защитить от супостатов. После сего гнусного действа самозванца встретили ликованием толпы. В свою очередь убийство Фёдора предшествовало свержению законного Государя всея Руси Василия IV Шуйского. Все эти клятвопреступления остались без всенародного покаяния.
После убийства Лжедмитрия I, который, кстати, был венчан на царство и в этом смысле так же оказался убитым «помазанником Божьим», Филарет сохранил своё положение, а со времени продвижения к Москве Лжедмитрия II, в Тушинском лагере, будучи как бы в плену, возвысился до «наречённого патриарха». Когда же разочарованный всём происходящим, польский король Сигизмунд лично возглавил поход на Москву, Филарет и здесь оказался кстати: он не стал возражать против идеи поставить на Московский престол сына польского короля Владислава, выступил переговорщиком об условиях вступления инородца на русский престол, а поддержавшие это решение московские бояре вновь запустили в Москву поляков. Наконец, всем происходящим окончательно разочаровался русский народ. Он восстал и под предводительством гражданина Минина и князя Пожарского взял штурмом Китай-город, заперев польский гарнизон в Кремле. Когда поляки решили сдаться, то среди них оказался будущий царь Михаил Романов вместе с матерью.
Как же произошло избрание Михаила на царство и каково было действительное участие в этом русского народа? После того, как ополченцы выбили поляков из Кремля, многие из них разошлись по своим землям, восстанавливать разорённые хозяйства. В свою очередь выходцам из тушинского лагеря, людям некоренным, по сути, идти было некуда. Москва была наводнена бандами казаков, которые вели себя развязанно, подстать завоевателям – вся эта публика и сыграла решающую роль на Земском соборе 1613 года.
Справедливости ради, главным кандидатом на царский трон должно было стать князю Пожарскому: несравненно более родовитому нежели Романовы, не только не запятнавшему себя связями с оккупантами, но и сыгравшему важную роль в освобождении русской земли. Однако Пожарский был заблокирован в своём подворье. Предвыборная компания проходила в условиях гражданской войны и непримиримости различных кланов. В добавок к тому польские войска стояли в Смоленске, шведские в Новгороде. Однако предложения отложить избрание царя до достижения относительного мира и «народного единства», которых не было, но почему то празднуется в наши дни 4 ноября, жёстко пресекались.
Кандидатура Михаила Романова была выдвинута казаками – они были повязаны с «тушинским вором», но служили Лжедмитрию в купе с Филаретом Романовым, отчего рассчитывали на прощение и поддержку. Бояре не желали видеть на престоле худородного Романова. Тогда 21 февраля казаки ворвались в Кремль, обвинили бояр в намерении узурпировать власть, после чего вышли на Лобное место Московского Кремля и вместе с толпой черни присягнули Михаилу. Это решение и будет узаконено Земским собором. Таким образом, на Руси восторжествовала власовщина образца ХVII века, когда на штыках предателей в лице казачества, к власти пришли первые Романовы, пользовавшиеся весьма странной поддержкой и защитой самозванцев и интервентов и в якобы «предательстве» которых нас всех обвиняют и предлагают каяться.
Хотя причины, мотивы и обстоятельства избрания Романовых высказываются самые разнообразные и вероятнее всего здесь имел место некий компромисс между противоборствующими сторонами, важно отметить следующее. Разумеется, даже в случае чистоплотности Земского собора и непогрешимости Романовых – до времени референдумов и прямых всенародных выборов было ещё далеко. Народ поставили в известность о решении собора, разослав по землям соответствующие грамоты, но и это обстоятельство не является определяющим. Поелику мы рассуждаем о ереси, следует рассмотреть эти события в вероучительной плоскости. Даже если бы весь народ от мала до велика встал на колени и присягнул в верности царю, какое отношение это их личное решение имело бы к людям, родившимся столетия спустя?
Человек не может держать ответ перед Богом за клятвы ли, грехи и прочие поступки других людей. Каждый ответственен лишь за личные решения и собственную жизнь.
Так и в веке XIX. Присягал ли в душе каждый русский человек вместе с сановниками и войсками октябре (н.с. ноябре) 1894 года Николаю II? Думаю, что нет, а если бы и клялся в верности, что с того?
Верным всегда быть и без остатка нужно только Богу. И царю быть верным должно, если он сам живёт по Божьи и по божьи управляет страной, но и в этом случае одно примерное управление, не исключает другое примерное управление в зависимости от складывающихся реалий времени. Слепая верность любой клятве превращает предмет клятвы в идол. Именно это обстоятельство, в сущности, подменило царём Бога, уровняло верность царю и верность Богу, как верность папе и верность Христу в католичестве, и легло в основание ереси царебожия. Сама идея того, что страдания народа происходят главным образом не от личных прегрешений, а от нарушения кем то данной клятвы выглядит не только не состоятельно, но и аморально, поскольку предлагает рассматривать этот «грех» как особый, почти метафизический, более тяжкий всех прочих. Аморально наказывать невиновного человека, ибо не может считаться виновным тот, кто не имел ни какой возможности повлиять на вменяемое этому человеку в вину. Что скажем о судье, который заключил в тюрьму человека за поступки совершёнными далёкими предками? Здесь же подобное предлагается думать о всемилостивом Боге.
Быть может монархия и является лучшей из всех форм правления, но она не является обязательным для всех божьим установлением. Более того, воцарение библейского Саула – первого царя Израиля стало результатом отвержения израильтянами Бога, нежелавшими, чтобы Бог «царствовал над ними» (1 Цар. 8:7).
Может ли свержение царя привести к пролитию крови, войнам, прочим бедам, падению уровня жизни? Может. Но вовсе не потому, что Богу непременно надобно, чтобы у народа был царь, и пока Он не принудит людей к избранию царя, не даст им счастливой жизни, будет мстить и наказывать. Богу нужно, чтобы мы жили по совести. Вот, что сделает нашу жизнь богоугодной и способно установить мир на земле. Наказываем же мы сами себя и не за формальное нарушение клятвы, а за неверие, за жадность, за распущенность, за лицемерие… Не изменит форма правления к лучшему нашу жизнь без изменения каждого себя.
Учтём и то обстоятельство, что претензии Собора на утверждение династии вовсе не безусловны.
Так, например, автор популярных учебников по истории России Евгений Спицын ссылается на своих коллег профессора Скрынникова, Вышегородцева, выдвинувших «...вполне законное предположение, что на Земском соборе 1613 г. был избран только новый царь, но не новая династия». Династия Романовых закрепится на престоле позже.
Кроме того, последним представителем династии Романовых на царском престоле России была Елизавета. Пётр III, от которого происходят все последующие так называемые Романовы, стал родоначальником новой Гольштейн-Готторпской династии. Приставку «Романовы» в данном случае справедливо считать самоназванием.
Уместным будет коснутся анализа оригинального текста Грамоты. Дело в том, текст Соборной клятвы 1613 года взятый на вооружение царебожниками является её кратким изложением и, как мы дальше удостоверимся, весьма искажённым.
Истоки новодела доподлинно не ясны, вероятно он имел эмигрантское происхождение: текст Грамоты сократили с целью удобства его распространения, но с достаточной уверенностью можно говорить, что в царской России его не знали. Листовки с клятвой имели широкое хождение ещё в конце прошлого века и вероятно представляли собой перепечатки с канадского журнала «Имперский вестник» 1989 года. Затем текст клятвы появился в газете «Земщина» №11 в октябре 1990 года. В свою очередь, так называемый, Архивский оригинал Грамоты, хранящийся в Российском Государственном Архиве Древних Актов хорошо известен исследователям по научному изданию от 1906 г. с предисловием С.А. Белокурова в котором приводится полный тест Утвержденной Соборной Грамоты 1613 г.
Анализ двух тестов (краткого и оригинального) выявляют серьёзные разночтения между ними. Ключевая фраза новодела «Заповедано, чтобы избранник Божий, царь Михаил Федорович Романов был родоначальником правителей на Руси из рода в род, с ответственностью в своих делах перед единым Небесным Царем, и кто же пойдет против сего Соборного Постановления – Царь ли, Патриарх ли, и всяк человек, да проклянется таковой в сем веке и в будущем, отлучен бо будет он от Святая Троицы» в оригинале отсутствует, на что, в частности обратил внимание известный церковный исследователь Сергей Фомин. Конечно, дословно, этого текста и не могло быть, в виду кратости изложения. Но о чём же идёт речь в оригинале? Вместо «заповеди», высказывается надежда Собора о даровании благочестивого царя и «...чтоб, по милости Божии, вперед их царская степень утвердилася на веки...» из рода в род.
Обратим так же внимание, что авторы подлога присваивают себе дерзость вершить суд Божий не только в сём веке, но и по Втором Пришествии Христа. Они уравнивают нарушение клятвы верности царю с хулой на Духа Святого: «Посему говорю вам: всякий грех и хула простятся человекам, а хула на Духа не простится человекам; если кто скажет слово на Сына Человеческого, простится ему; если же кто скажет на Духа Святаго, не простится ему ни в сем веке, ни в будущем» (Мф. 12:31-32). Под угрозой проклятия эта ересь преподносится как заповедь: «Заповедано, чтобы избранник Божий...» и дальше по тексту. Впрочем и хула на Духа Святого, то есть неприятие очевидной истины, как и всякий грех простится, в случае покаяния. Здесь же мы имеем дело с нечто, не только не церковным, но антицерковным, антихристианским. На сие остаётся добавить только одно: фараонам всех времён, императорам римским и византийским, и самому Папе Римскому с догматом о своём примате далеко до величия русского царя из рода Романовых. Кстати, по версии подложной клятвы, проклятию должен был подлежать и сам император, отрёкшийся от престола.
Справедливости ради, надо сказать, что подписанты оригинальной грамоты не далеко ушли от современных царебожников, постановив для тех кто «... не похощет послушати сего соборново уложения.., и начнет глаголати ина и молву в людех чинити...» тот подлежит извержению из священного или мирского чина «...и от церкви Божии отлучен и святых Христовых Таин приобщения, яко расколник церкви Божия и всего православнаго хрестьянства мятежник, и разорител закону Божию.., не буди на нем благословение отныне и до века».
Однако, не абсурдно ли адресовать эти слова людям живущим в XXI веке, родившимся много позже того как династия Романовых оборвалась трагическим образом на Николае Александровиче де-факто, даже если кто и не признаёт это обстоятельство де-юре? Аналогичным образом оборвались династии Рюриков, Годуновых, Шуйских. Напомню, Фёдора Годунова убили, а Василия Шуйского свергли и выдали врагу. На Руси проходило множество соборов, связанных с избранием на царство, и текст клятвенной части Утвержденной Грамоты 1613 года в своих формулах повторяет клятвенную часть аналогичной Грамоты образца 1598 года, утвердившей на царство Бориса Годунова. Но члены Земского Собора 1613 года почему то не объявили себя и народ клятвопреступниками, не призвали к всенародному покаянию, не отлучили себя от Церкви не лишили себя боярских и княжеских чинов. Предыдущая соборная клятва была снята последующей, по сути формально, в то время как много больше стоит прославление последнего русского императора в чине святых. Что ещё нужно царебожникам для успокоения? Не иначе как воскресить убиенного царя и воздвигнуть его на трон.
Далее. Ужели в феврале 1917 года вся Русская Православная Церковь в одночасье решилась благодати священства и вообще прекратила своё существование, по причине того, что все члены её включая будущих новомучеников перестали быть христианами, но обратились раскольников, мятежников и разорителей закона божьего, как это следует из Грамоты, и все мы до ныне, включая самих царебожников, являемся таковыми? Оставим ответы на эти вопросы царебожникам. Мы ещё коснемся непосредственно анализа ереси о царе-искупителе, а пока продолжим исторический экскурс.
Справедливо отвергая мистическое, вневременное понимание клятвы, рассмотрим этот аспект в простой, человеческой плоскости. Можем ли мы сказать, что в начале XX века, русский народ не понял, не оценил, предал своего венценосного благодетеля, оборвал его планы на пути к славе и процветанию Отечества? Для этого надо вновь вернутся назад и проследить историю государства Российского от первых Романовых на царском престоле.
В сущности, русский народ в период правления Романовых не был хозяином на собственной земле. Правящая династия подарила наши земли и русский народ полякам, литовцам, немцам, выходцам с территории современной Украины и примкнувшим к ним местной знати, которые беспощадно грабили и насиловали простой народ, составлявший подавляющую часть населения страны. А для этого Романовы начали постепенное, но неуклонное закабаление крестьян по образцу Речи Посполитой, в конце концов низведя крестьянство до положения скота.
Раба можно было продать, проиграть, заложить, выменять.., разделяя семьи, отнимая от матери дитя, как это делали фашисты на оккупированных территориях. Безнаказанно убить, изнасиловать, пытать… Помещик имел право сослать крестьянина на каторгу, при этом крестьянин не имел права пожаловаться на своего хозяина императору или императрице, то есть «отцу» и «матушке», ведь именно так рисуют царебожники и прочие современные монархисты модель царской России, где всё «чинно и благообразно», монарх – отец, народ – дети. Странно, что эти дети «обласканные» отеческой любовью и заботой всю историю подымали восстания, не имея другой возможности достучаться до своих «благодетелей», а эти восстания затем подавляли с предельной жестокостью.
Значительная часть крестьянства не жило, а выживало, подыхало с голоду, в грязи и жуткой нищете, чтобы их благородные господа могли жить не хуже заграничных: строить дворцы, имения, устраивать балы, щеголять в модных одеждах...
И хотя с наиболее вопиющими случаями произвола царское правительство пыталось бороться, но полностью зависимое положение крестьянина от воли, настроения и мелких прихотей хозяина, право помещика вершить суд над своим крепостным и произвольно определять меру наказания, приводило к тому, что унижения и избиения подневольных стали для России повседневной реальностью. Мужика пороли утром, пороли в обед и на ужин, одного и дворней, семьями и целым селом, время от времени и регулярно. С порки начинался день помещика и поркой кончался. Образованные, набожные и обученные хорошим манерам помещики похвалялись друг перед другом в изощрённости и изобретательности наказаний, не гнушались насиловать девиц, не взирали ни на возраст, ни на пол наказуемых. Изувеченных людей сажали на цепи, их спины гнили, страдальцы лишались рассудка и умирали. И всё делал не «белый» человек с неграми и индейцами, не завоеватель с инородцем, военнопленным.., а русский человек с русским, со своим братом, оказавшийся волей Провидения у него в услужении.
Теперь, глядя на развалины помещичьих усадеб, горько вздыхая о том, как в них хрустели французскими булками, и как всё это уничтожил необразованный русский мужик, вспомним другую историю, хлёстко выраженную на одном из выступлений Эдварда Радзинского: «А Екатерина Великая (не помните?), при которой были великие свершения и великое крепостное право. Оно же достигло при ней апогея! Она же писала потом Вольтеру об этих замечательных отношениях патриархальных, которые были у помещика с крепостными. Она Вольтеру писала, что каждый крестьянин у нас имеет курицу на обед, а привередливые – индейку. А что она писала-то для себя в записных книжках? Вы только послушайте: "В каждой семье есть железный ошейник, цепи и прочие орудия для пытки этого несчастного класса. И, если вы скажете, что они тоже люди, – вас забросают каменьями". "Сколько я вынесла от этих безрассудных и жестоких людей! – пишет она, – На уложенной комиссии, когда пошли какие-то меры с просьбой облегчить, добрейший человек Александр Сергеевич Строганов, граф, с какой яростью и ненавистью выступил! Из 600 с лишним человек, дай Бог, – пишет она, – 20 мыслили гуманно, как люди."».
В отличии от классического рабства, русское, в частности, отличалось тем, что живая вещь обязана была ещё и нести воинскую повинность. Народ шёл на смерть за царя и Отечество без права быть окликнутым на «вы» в своём Отечестве. Сменив орало на меч крестьянин попадал в ещё более зависимое и бесправное положение. В армии процветали рукоприкладства, публичные унижения, широко применялись телесные наказания.
Нам часто пеняют на отношение Советов к солдату Красной Армии и якобы бесправное положение советского гражданина вообще, подавление его воли, раболепное отношение к власти, на то, что жизнь солдата в годы Великой Отечественной войны ни чего не стоила, а в войне мы победили завалив врага трупами. Всё пугают ужасами сталинских застенок, которые безусловно были и я не имею намерений оправдывать эти преступления. Но давайте, опираясь на воспоминания современника, посмотрим на то как проходило рядовое наказание в армии «помазанника Божьего» на примере некого фельдфебеля Тищенко, который не выдержал рукоприкладства офицера и посмел ударить его: «В шесть утра.., в присутствии командующего корпусом Арбузова, назначено наказание шпицрутенами фельдфебеля гвардии Егерского полка Тищенко, за то, что ударил по щеке полкового казначея того же полка капитана Горбунова... Аудитор прочел конфирмацию... Конфирмация определила... наказание шпицрутенами через тысячу человек пять раз. Капитана Горбунова, за то, что несколько раз бил Тищенко, на месяц под арест с содержанием на гауптвахте. Командир перестроил батальон в две шеренги... Тищенко раздели догола, связали кисти рук накрест и привязали их к прикладу ружья, за штык которого унтер-офицер потянул его по фронту между двух шеренг... Удары посыпались на Тищеко с двух сторон, при заглушающем барабанном бое... Всего он вынес три тысячи ударов. Когда несчастный непризнанный герой, пожертвовавший собой за дело чести, недопустивший безнаказанно ругаться над личностью своею, проходил третью тысячу, то несмотря не отвращение, преодолев себя, посмотрел на мученика, – вид его был ужасен: от шеи и до конца икр красное свежее мясо, по временам брызжущее кровью, избито в виток и местами висит кусками, вероятно, многие кусочки отброшены от тела, на спине висел большой шматок содранной кожи; ступни же и конец ног до избитых икр бросались в глаза разительною голубоватою белизною, как мрамор с голубым отливом. Тищенко беспрестанно падал без чувств, и в конце третьей тысячи поднять его не смогли. Его отвезли в госпиталь, чтобы возвратить к жизни и снова подвергнуть истязанию, провести через две остальные тысячи. Но через два дня Тищенко умер».
Не зависимо от эпохи, как вообще возможно человеку пресвященному, да и вообще человеку, христианину, монарху, уши которого ублажают словами «царь православный» возможно мириться с тем, что в его государстве живого человека превращают в фарш только за то, что посмел ответить на издевательства старшего начальника?
Впрочем, пять тысяч ударов были совсем не предел. В 1827 году на высочайшее имя, Божьей милостью императора Николая I был подан рапорт о тайном переходе двух евреев через р. Прут, так же заключалось, что «одно только определение смертной казни за карантинные преступления способно положить предел оным». На что чадолюбивый царь ответил: «Виновных прогнать сквозь тысячу человек двенадцать раз. Слава Богу, смертной казни у нас не бывало и не мне её вводить». То есть по мысли императора медленно разрывать человека на куски ударами прутьев без всякого шанса остаться в живых, куда гуманней, чем просто повесить, расстрелять или на худой конец четвертовать. Кажется эпоха Ивана Грозного на фоне массовости романовских изуверств кажется временем торжества гуманизма и милосердия.
Присовокупим сюда отрывок из статьи Льва Толстого «Николай Палкин» в которой он описывает разговор с унтер-офицером, служившем при Александре I и Николае I:
«– ... Ведь я когда служил? При Николае; тогда разве такая, как нынче, служба была! Тогда что было? У! Вспоминать, так ужасть берет. Я еще Александра застал. Александра того хвалили солдаты, говорили – милостив был.
Я вспомнил последние времена царствования Александра, когда из 100 – 20 человек забивали насмерть. Хорош же был Николай, когда в сравнении с ним Александр казался милостивым.
– А мне довелось при Николае служить, – сказал старик. – И тот час же оживился и стал рассказывать.
– Тогда что было, – заговорил он. – Тогда на 50 палок и порток не снимали; а 150, 200, 300... насмерть запарывали. Говорил он и с отвращением, и с ужасом, и не без гордости о прежнем молодечестве.
– А уж палками – недели не проходило, чтобы не забивали насмерть человека или двух из полка...
– Унтер-офицера до смерти убивали солдат молодых. Прикладом или кулаком свиснет в какое место нужное: в грудь, или в голову, он и помрет. И никогда взыску не было. Помрет от убоя, а начальство пишет: «властию Божиею помре»...
Я спросил его про гоняние сквозь строй.
Он рассказал подробно про это ужасное дело. Как ведут человека, привязанного к ружьям и между поставленными улицей солдатами с шпицрутенами, палками, как все бьют, а позади солдат ходят офицеры и покрикивают: «бей больней!»
– «Бей больней!» – прокричал старик начальническим голосом, очевидно, не без удовольствия вспоминая и передавая этот молодечески-начальнический тон.
Он рассказал все подробности без всякого раскаяния, — как бы он рассказывал о том, как бьют быков и свежуют говядину. Он рассказал о том, как водят несчастного взад и вперед между рядами... как клочьями летит окровавленное мясо, как оголяются кости, как сначала еще кричит несчастный и как потом только охает...
Рассказывал солдат после: как после того, как он не может больше ходить, несчастного кладут на шинель ничком и с кровяной подушкой во всю спину несут в гошпиталь...
Рассказывал, как они просят смерти и им не дают ее сразу, а вылечивают и бьют другой, иногда, третий раз. И он живет и лечится в гошпитале, ожидая новых мучений, которые доведут его до смерти.
И его ведут второй или третий раз и тогда уже добивают насмерть. И все это за то, что человек или бежит от палок, или имел мужество и самоотвержение жаловаться за своих товарищей на то, что их дурно кормят, а начальство крадет их паек.
Он рассказывал все это, и когда я старался вызвать его раскаяние при этом воспоминании, он сначала удивился, а потом как будто испугался. – Нет, говорит, это что ж, это по суду. В этом разве я причинен? Это по суду, по закону...».
Глядя на все эти безобразия, остаётся только удивляться каким непостижимым образом, русский народ оставался верным венценосным извергам вплоть до ХХ века.
Наказания шпицрутенами – всего лишь один из примеров бесчеловечного отношения монаршей власти к подданным когда воля человека, элементарное чувство человеческого достоинства ломались об колено, что впрочем, не мешает некоторым проклинать Советскую власть за её деспотизм и ностальгировать по царской. Шпицрутены были отменены только в 1863 году, хотя унижения младших чинов, оскорбления и мордобои продолжались вплоть до того момента когда солдаты и матросы начнут вспоминать причинённые обиды за себя и своих предков, массовая убивая офицеров как честных и бесчестных, нередко с особой жестокостью. Не оправдывая и эти бесчинства, тем не менее ошибочно будет представлять их как слепой бунд Иванов, не помнящих родства. Нет, это было восстание Иванов, которые как раз всё очень хорошо помнили. Но о веке ХХ позже.
Сильнейший удар по русскому народу пришёлся с церковной стороны, поддержанный репрессивным аппаратом государства. Церковная реформа середины XVII века не была обусловлена какой-либо достаточной на то необходимостью, не говоря уже о методах которыми она проводилась. Обе противоборствующие стороны предпочтут букву любви и согласию. Основные причины реформы лежали в постоянных оглядках Романовых на Запад и желании Алексея Михайловича, в частности, во всем церковном соответствовать греческому обряду, причём новому, а не древней Византии, от которой Русь переняла веру. Алексей Михайлович видел себя царём всего православного мира, причём, имеются основания полагать, что идею Москвы-Третьего Рима, в части претензий на Константинопольский престол, со времён Василия III внушал и поддерживал заклятый враг православия Ватикан, дабы отвлечь силы Османской империи от Европы на борьбу с Москвой. Следующая причина, это вновь Польша, точнее ополяченная Малороссия, которая была присоединена к Московскому государству и, богослужение в которой строилось на новогреческий манер. В дальнейшем через ящик Пандоры (территория современной Украины) в нашу сторону подует и тлетворный ветер ересей: Россия плоть до XIX века почти не будет знать учения святых отцов православия, учебная литература духовных заведений будет наполнена схоластикой, трудами католических и протестантских авторов. Епископат Русской Православной Церкви будет формироваться преимущественно из выходцев с Малороссии, зараженной западноевропейским учением и образом жизни.
Церковный раскол стал расколом русского народа. Эта рана, нанесенная царём и верными ему архиереями не только оторвала значительную часть населения от Церкви, но и подорвала авторитет власти как таковой, настроила блюстителей старого обряда против царя, тяжело сказалась на духовном состоянии людей, и уже тогда заложила фундамент последующих трагедий и, наконец, упразднения самодержавия. Кровоточит она и по сей день.
Начатое отцом дело разложения Церкви, продолжил сын, первый русский император, о котором Аксаков писал так:
Вся Русь, вся жизнь се доселе
Тобою презрена была,
И на твоем великом деле
Печать проклятия легла.
Недаром Максимилиан Волошин назвал Петра Великого первым большевиком, а Советская власть императора во многом ставила в пример и памятники ему щадила. Спустя годы, гонения на Церковь откликнутся и ей тоже, потому как без Бога ни одно даже самое благое дело долго не устоит.
|
|
|